Ты не терял ключей от дома,
где всё чужое мне знакомо,
где снова вместе утром стылым.
В твоём молчании – "Люблю!"
Но нет фанфар во славу встречи.
Врала себе, мол, время лечит,
остатки чувств давно скормила
по крохам птице-февралю...
А завтра осень. Небу – плакать,
Ветрам – гонять листву во мраке.
Зонтам – выгуливать хозяев.
А мне - прощаться и прощать.
Смотреть в глаза, давать зароки,
но возвращаться с полдороги.
И обнимать тебя, сияя,
прижавшись к лацкану плаща.
Воспоминаний вереница
не отпускает. Снится...снится...

Я расскажу про первую любовь.
Шмель собирал нектар среди цветов.
Гляжу, идёт рыбак, совсем мальчишка.
Ему на встречу я бегу вприпрыжку.
Ровесник мой одиннадцати лет.
Я замерла, смотря мальчишке в след.
Вдруг стало небо сразу очень ярким.
Кружиться захотелось в луна-парке.
И звонче стали птичьи голоса.
Казалось, происходят чудеса.
Он к брату моему ходил по делу.
И незаметно лето пролетело.
Я навсегда уехала в Москву.
И всё же помню, как его зовут.

При чём здесь я? Здесь всё не обо мне,
И ни о ком. Жизнь катится, как ком,
Ужравшись талым алым снегом.
В безумном не кончающемся беге
С повязкою на гаснущих глазах,
Лечу, где “полицейские” лежат,
Неловко падая и разбивая губы,
За то, что не нежны с тобой, а грубы,
Пусть лопнут, как раздавленный томат!
Течёт мой сок, барахтается слог,
И рифм кораблики блуждают в красном море.
Не говори! Ты, горькая, как горе.
Свернёшь мой мир, как уксус молоко.
И кончено.
Не завершить строки.
Обломки мачт в стиха томатном супе.
Всё это - я. И ты. И все мы вкупе.
И сам я не подам себе
руки.

^{Не заходи за черту,}

^{не заходи за черту,}

^{не заходи за черту.}

^{О. Медведев}

Жестяная коробка. Далекое «С Новым годом!».
Я сажусь перед ней, полчаса ты меня не трогай.
Горсть ракушек, наклейки и будто труба завода –
Для печати подпорка.
Пусть мусор.
Не так уж много.
Эта шишка – сентябрь, последние пятна лета –
В честь знакомства подарок Москвы, расскажу попозже.
Кучерявость небесной воды – корешки билетов…
Да, помятый бумажный тюльпанчик мне нужен тоже.
Посмотри на меня. Я – мозаика из кусочков
Впечатлений, миров, обстоятельств, друзей и сказок.
Я сама подбирала стекляшки для точных строчек,
Я сама их сложила в неровный цветастый пазл.
Здесь в коробке рабочий процесс. Все мои осколки -
Колокольцы для игр (память часто играет в жмурки).
Это призрачный мир, мастерская, и ключ есть только
В голове у меня...
Не сжигай
Лягушачью
Шкурку.

вертлявая мамка-земля
стряхнула с себя небоскрёбы
посыпались прямо в сугробы
хрусталики мутные окон
я в мысли запаян как в кокон
иду, жалкой псиной скуля

о, гля!

разбитый лежит патефон —
осколок забытых мелодий
мы также в безвестность уходим,
когда больше некого слушать
луна, разодетая в рюши,
на землю сливает неон

не он

а ты — небоскрёбов поскрёбыш
фанат KFC и айфонов
в Сети размножающий клонов
диванное славишь бунтарство
сжираешь на завтрак полцарства
а после мечту свою гробишь

пытался поднять небоскрёб
ручонками грёб
свалился и сдох
хохочет бог
и реквием пишет Дробыш

У бабы нет лета. Ни бабьего, никакого.
Только осень, зима, весна.
Она носит, рожает, кормит.
Потом сад, кружки, школа.
И снова осень, зима, весна.
А что она хочет сама?
Да кто ж её спросит?
Горячие завтраки, вечные бутерброды,
Блины на Масленицу, кулич – на Пасху.
И снова осень, зима, весна.
Баба дышит, живёт и тащит
Детей, мужа, работу.
Потом – себя.
Уроки, внеклассное чтение,
Букет на первое сентября.
И вот осень, зима, весна.
Поливает цветы соседки,
Моет лоток кошки,
В субботу – короткий день.
Она счастлива? Да?
Баба, кто ты? Где ты?
Баба молчит.
Померла.

Господи, мне однажды было доверено
выбрать дату рождения ребёнка!
Я бы хотела ответить уверено,
потому отсрочила, чтобы не вышло тонко и звонко.
«Пусть это будет
середина лета,
середина июля», -
так размышляла я,
покачиваясь на стуле
белом палатном с продранным дерматином.
Многим беременным он подставлял спину,
многим он крякал привычную песню о боли,
напоминая: «Вам здесь курорт что ли?
Ножки мои утруждаете зря, кря!»
Мой врач на дежурстве, ещё не случилась заря.
Белым облаком я полетела сквозь таинство коридора,
Чтобы назначить дату рождения человека,
вы представляете,
человека,
что появится скоро!
На середине пути
встретила я медсестру, что хотела меня спасти:
«Что-то случилось, куда Вы, куда?»
«Да! -
я ответила
при свете ламп, -
нет сейчас дела важнее,
ведь ориентир есть – середина июля,
и до следующей смены доктора с этим ответом не дотерплю я!»
И медсестра зашагала, шаркая шлёпками скоро,
с этим беременным ангелом не затевая спора.
Следом я, паря.
Доктор, мужчина опрятный, халат надевая:
«Что-то случилось? Ты у меня живая?»
«Да, я к Вам прилетела сейчас признаться,
что дату выбрала:
это шестнадцать!
Господи, доктор, что это?»
«Это отходят воды.
Милая, твой ребёнок выбрал родиться
сегодня!»

Ты – драгоценный камень
С Душой человечьей,
Светило за облаками.
Тебе говорят:
«Не отсвечивай,
Прекрати перечить,
Спрячься от передряг».
Трепещешь?
Зря!
Тебе врут!
Не дай себя искалечить!
Таких в порошок не сотрут –
Корунд, алмаз, изумруд,
Грааль на пиру.
Начинай игру!
Вне всяких эрозий, коррозий,
Ты – роза,
Тебя искали,
Не отпускали,
Пытались дробить кусками,
Скрывали тебя виртуозно
Среди развалин
И вновь воспевали.
Зашифровали.
И первый рангом
Среди равных
Ангел
Тобою венчан.
Шаг в человечность,
Тобою вещим
Свечи горят.
Ты сам – сердце алтаря,
Не растеряй
Вечность,
Когда другие умрут.
Храни
Изумруд.

Покрой свои ногти хной,
словно ведьма из сказаний.
Носи юбку с бахромой
в стиле бохо.
Говори открыто:
«Я любимица лесного бога».
Затумань очи тайнами.
Рассказывай истории
Про встречи
с древними чудесами,
Что тебя признали своей
Феи и дриады.
За спиной будут шептать:
"Сумасбродная, и что ей надо?"
Им не видно,
в душе —
Пламя вздыбилось драконом
жаждет свободы.
Огненный поток, не знающий берегов!
В воздухе — искры.
Это — часть твоей жизни.
Ты — часть этой жизни.
Слышишь музыку?
Ты — это я.
Танцую под ритмы
искушённая
живая.
Поднимая стопами
брызги
реки бытия.

В табакерке души поселился бес.
За окном беспросветный потоп с небес.
Без тебя моя жизнь-зыбучий песок.
Я отдал бы полцарства за твой звонок.
По такому случаю выпить не грех,
Прорываясь к тебе сквозь шорох помех.
Трубка ласковой кошкой трёт о плечо.
А душе, будто в термосе, горячо.
Недоступен номер. Твою же ты мать.
Я тебя не согласен больше терять.
Сеть не ловит, быстро садится труба.
И такая тоска. Я опять "в дрова".
Извини, дорогая, был дураком.
Ты мой самый надёжный любимый дом.
Я с тобой всегда, словно кум королю-
И всесильный волшебник, и Терафлю.
Без тебя разруха, на улице грязь.
Бесконечные грозы, плохая связь.
Я б полжизни отдал за этот звонок.
Только вот до небес дозвониться не смог.

Где ты был?
Какими ходил дорогами?
О каких мечтал островах, берегах, полётах?
Какие песни душу твою трогали?
Какие заботы?
Может быть ты хотел среди звёзд лететь?
Или стать капитаном дальнего плаванья?
Или на сцене петь?
Побеждать болезни и смерть?
Только вот не звезда и не гавань я.
Я доезжаю до офиса на метро.
Я люблю облака, цветы и рассветы.
Каждый день покупаю кофе в бистро
И совсем не верю в дурные приметы.
Я тебя не искала, а ты меня,
Жили как жили, не зная беды и горя.
Я не принцесса, да и ты без коня,
Много таких историй.
Нас разводили прочь лабиринты улиц,
Нас отвлекали дела и чужие речи,
Только сегодня взглядами мы столкнулись
И сделали шаг навстречу.

Мокрая невесомость. Унылая панорама
Цифрового господства, общественного коллапса.
Ошибка генома, невиданный сбой программы
Томится в одной из стеклянных капсул:
Новая раса - homo sapiens с геном медведя.
Особь мятежная - однажды выплюнет трубку,
Развидит в машинных шифровках свои буки-веди,
Выйдет из капсулы и займёт капитанскую рубку.
Компьютер не совершенен: слева и справа
Бьются в стекло инсургенты, презревшие коды.
Как я смогла затесаться в эту ораву?
С тела сдирала вживлённые электроды,
Больно из мозга кабели вырывала.
Горько молила, чтоб заново обманули...
Жила бы в неведении дальше и кайфовала.
Зачем проглотила малиновую пилюлю?

Со Святой Люции убывают ночи.
Если в зимнем небе мрак, хоть отбавляй,
Чашки-плошки чёрным переполнит сочно,
Через край - и мимо - света возжелай!
Позови любимых, булочки с шафраном
Испеки декабрьским долгим вечерком.
Календарь тринадцать дней твердил о главном:
Темнота скрывала счастье под платком.
Со Святой Люции ангелочков стаи
Зажигают девам свечи в волосах,
Чтобы дни на радость прибавляться стали,
Чтобы изменилось что-то в небесах.
Зажигай фонарик - маячок для счастья.
Кофе тьмы разбавят люмены добра.
Ты сегодня станешь только малой частью
Света, что прольётся, лишь придёт пора!
Огненные кудри, юбка в стиле бохо,
Лампочка в фонарик, чтоб горел опять.
Самой тёмной ночью жить совсем неплохо,
Если знать о свете,
если просто знать.

Падают звёзды, а рукописи горят.
Где-то взрывается ненависти снаряд .
Через "мне больно" заучится ли аят.
Слышу , как филин подбадривает совят.
Горечью чая заполнился мой армуд,
Мир не в порядке, но близкие не умрут .

Небо столицы горячечно ноябрит.
Дождь со стихами поставили на репит.
Хелен в Канаде беснуется ураганом,
Вороном кружит над крышей, как над курганом.
В ярости, в нежности хочет? поговорить...
Тропы заснежило, скоро заянварит.

Если среди людей мне пониманья нет
Давит копна обид так, что трещит хребет,
Значит, пора идти к берегу и реке,
Выдать, как на духу, все о своей тоске.
Камень найти в песке, теплой согреть рукой,
К серой его спине влажной прильнуть щекой.
Тайное приоткрыть, вверить семи ветрам,
Небу воздать хвалу - это и есть мой храм.
Темной большой воде выплакать соль до дна,
Если кругом Господь, буду ли я одна?
Если меня хранит сам Михаил с мечом,
Враг, обнаживший меч, загодя обречен.

Девица синеокая, спутница луноликая,
Через печали многие знания жди великие.
Лава под коркой мечется, плиты собою мучая.
Как и Земля, ты вечная — с тайнами сердца жгучими.

Всё-таки она вертится! Нет, на слонах держится!
Спит млечный кит в омуте — пойманный громовержцами.
Дыры твои — чёрные, а вот дела — светлые.
Знают о них мудрые души в веках бессмертные.

Взрывами переполнена, думаешь, что ломаешься?
Новая Ты-Вселенная с тысячей солнц рождаешься!
В вечностях, что оставила, знания-мысли нажиты.

Мир твой — твои правила!
Знай же ты,
знай же ты,
знай же ты!

Песенку пела женщина кошке:
«Спи, ясноглазая рыба моя.
Мы – две смешные сороконожки -
В дальние скоро поедем края.
Ёлка-царевна. Сливки на блюдце
И из печёнки душистый паштет.
Важные гости в круг соберутся
Каждый в нарядное платье одет.
Песенку пела женщина кошке:
«Спи, мохноногая рыба моя!
С луком и сыром будут лепешки,
Стрелы дорог, облаков кисея.»
Песенку пела женщина кошке.
Поезд бежал по ночной синеве.
В сумке потёртой банки горошка
Споры вели про салат оливье.