Правы говорящие, что СВО отозвалась в отечественном искусстве, породив отдельный пласт произведений. Правы и утверждающие, что никакой «поэзии СВО» нет и быть не может — есть только поэзия вообще, вид искусства. Со своими законами. В поэзии тема — только одна из составляющих. Не более, хотя и не менее. Главное, конечно, — как сделать из слов искусство. Чтобы высказывание имело прежде всего художественную природу.
Подавляющее большинство авторов журнала «ВСЕМПОЭЗИИ» за февраль 2025 года — номер к трёхлетию СВО — кроме действующего воина Сергея Лобанова или лейтенанта запаса Марины Кудимовой, люди гражданские. Пороха не нюхали, за исключением разве что тех, кто проходил военную службу в мирное время. Зато они занимаются литературой. Долго, упорно, профессионально. И знают, как превратить обычные слова, пусть и из самого сердца, в слова поэтические. Это прежде всего труд. Как в любой другой сфере деятельности: хочешь сделать хорошо — сначала научись, а затем прикладывай усилия.
Это интеллектуальная, эмоциональная, душевная ясность. Такая ясность даётся, быть может, только расстоянием. Лучшие стихи о Великой Отечественной, за немногими исключениями, появились после 1945 года. Исключения, как «В землянке» Алексея Суркова и «Жди меня» Константина Симонова — говорят о мире и любви больше, чем о военных действиях. Военная лирика Анны Ахматовой создавалась не в блокадном Ленинграде, а в Ташкенте — расстояние. «Журавли» Расула Гамзатова в переводе Наума Гребнёва прозвучали через 20 лет после Победы. Военная лирика Владимира Высоцкого написана человеком, которому в 1945-м было семь — тоже дистанция, пусть и временна́я.
Мне рассказывают, что видные украинские поэты, в начале событий закрывшие глаза на отмену Церкви, Пушкина, итогов Великой Отечественной, гибель мирных граждан, нынче поменяли риторику. В творчестве Алексея Витакова, Марины Кудимовой или Станислава Минакова не видно ни намёка на подобную смену вех. Но нет у них, как и у других авторов «ВСЕМПОЭЗИИ», и людоедского стремления к убийству во что бы то ни стало.
СВО проходит если не по судьбам, то по сердцам. В стране, ведущей гражданскую по сути кампанию, не может остаться непричастных. Потому что по обе стороны — родные, близкие. Их не отменить. И ещё: наша родная всеотзывчивая культура приучила нас, что любой колокол, по ком бы он ни звонил, — звонит по нас. И точно так же — по любому другому человеку. Быть может, у тех, кто не держал в руках оружие, в эти годы есть своя задача — поддерживать культ жизни, несмотря ни на что, сохраняя тот уровень человечности, который так необходим всем нам.
По обе стороны ленточки.
Подавляющее большинство авторов журнала «ВСЕМПОЭЗИИ» за февраль 2025 года — номер к трёхлетию СВО — кроме действующего воина Сергея Лобанова или лейтенанта запаса Марины Кудимовой, люди гражданские. Пороха не нюхали, за исключением разве что тех, кто проходил военную службу в мирное время. Зато они занимаются литературой. Долго, упорно, профессионально. И знают, как превратить обычные слова, пусть и из самого сердца, в слова поэтические. Это прежде всего труд. Как в любой другой сфере деятельности: хочешь сделать хорошо — сначала научись, а затем прикладывай усилия.
Это интеллектуальная, эмоциональная, душевная ясность. Такая ясность даётся, быть может, только расстоянием. Лучшие стихи о Великой Отечественной, за немногими исключениями, появились после 1945 года. Исключения, как «В землянке» Алексея Суркова и «Жди меня» Константина Симонова — говорят о мире и любви больше, чем о военных действиях. Военная лирика Анны Ахматовой создавалась не в блокадном Ленинграде, а в Ташкенте — расстояние. «Журавли» Расула Гамзатова в переводе Наума Гребнёва прозвучали через 20 лет после Победы. Военная лирика Владимира Высоцкого написана человеком, которому в 1945-м было семь — тоже дистанция, пусть и временна́я.
Мне рассказывают, что видные украинские поэты, в начале событий закрывшие глаза на отмену Церкви, Пушкина, итогов Великой Отечественной, гибель мирных граждан, нынче поменяли риторику. В творчестве Алексея Витакова, Марины Кудимовой или Станислава Минакова не видно ни намёка на подобную смену вех. Но нет у них, как и у других авторов «ВСЕМПОЭЗИИ», и людоедского стремления к убийству во что бы то ни стало.
СВО проходит если не по судьбам, то по сердцам. В стране, ведущей гражданскую по сути кампанию, не может остаться непричастных. Потому что по обе стороны — родные, близкие. Их не отменить. И ещё: наша родная всеотзывчивая культура приучила нас, что любой колокол, по ком бы он ни звонил, — звонит по нас. И точно так же — по любому другому человеку. Быть может, у тех, кто не держал в руках оружие, в эти годы есть своя задача — поддерживать культ жизни, несмотря ни на что, сохраняя тот уровень человечности, который так необходим всем нам.
По обе стороны ленточки.